Современность такова, что информационное пространство заполняет событийным потоком любую нишу. Затеряться легко, заблудиться проще простого. Вот и юбилей великого русского, советского писателя Максима Горького едва не потонул в потоке сообщений о событиях, к которым приковано внимание миллионов людей.
Сегодня, к сожалению, у нас, в Молдове, да и в России, стопятидесятилетие писателя отметили без громких фанфар и многоголосия почитателей. Между тем накануне Великой русской социалистической революции 1917 года популярность Горького в России и Европе была феноменальной. Читающая публика знала его произведения чуть ли не наизусть. Лучшие интеллектуалы мира почитали за честь побеседовать с писателем, который после смерти Толстого по праву взял в свои руки знамя великой русской литературы.

Горький вышел из среды разночинцев. Выросший среди простых людей, уже грамотным мальчиком он с детских лет впитывал впечатления послереформенной (в 1861 году в России было упразднено крепостное право) российской жизни конца XIX века. Волжский простор, стремительно богатеющие промышленники и заводчики, владельцы огромных состояний, и в то же время нищета простого люда, рабская жизнь бурлаков — все это легло в основу первых литературных опытов Горького.

Как и подавляюще большая часть российской интеллигенции, он был настроен резко антимонархически. После событий 9 января 1905 года — расстрела мирной демонстрации рабочих Петербурга, ярко и эмоционально описанных Горьким в одноименном очерке, — очевидно стало всем мыслящим людям России: монархия обречена. Горький много сделал для рабочего движения, он дружил с лидерами революционного направления российской политики. Собирал средства для партии большевиков, хотя уже тогда остро полемизировал с Лениным в толковании вопросов необходимости революционного насилия для преодоления сопротивления отживающего свои дни старого мира.

Горький — один из немногих писателей своего времени — выступил с публицистическим протестом против развязывания Первой мировой войны. Не будучи природным эстетом и театралом, он стал одним из лучших драматургов России, показавшим изнанку дутого монархического великолепия империи в пьесе «На дне». Гуманизм и вера в человека, который достоин лучшей участи, — это авторская позиция Горького, выразившаяся в ставших афоризмом словах одного из персонажей пьесы: «Человек — это звучит гордо!»

Революционный разлом 1917 года. Контрреволюция, саботаж, голод, необходимость новой власти в репрессивных мерах для подавления мятежей, бандитизма и всеобщей анархии вызвали в душе Горького бурю противоречивых чувств. С одной стороны, он автор пролетарского романа «Мать», друг и единомышленник Ленина, с другой — рефлектирующий интеллигент, раздавленный ужасами объективной реальности.

Метания Горького в тот период очевидны. Он то пишет яростные письма протеста в Совнарком, то регулярно приходит в ВЧК, лично к Дзержинскому, хлопоча за освобождение от ареста тех или иных людей, которых знает лично. Увы, многие из тех, за кого «просил» Алексей Максимович, были радикальными контрреволюционерами, участниками заговоров против советской власти.

Как писал сам Горький много позже, «Феликс Эдмундович (Дзержинский, — прим. авт.) искренне сокрушался, что приходится прибегать к крайним мерам». «Когда отпадет необходимость в расстрелах, Алексей Максимович, я буду самым счастливым человеком на земле!» — отвечал Горькому Дзержинский. Горький страдал безмерно от того, что новое на российской почве прорастает сквозь кровь и взаимное безудержное жестокое насилие. Не выдержав напряжения, он уезжает за границу. Впрочем, даже будучи оторван от Родины, Горький зорко следит за происходящим на просторах созданного волей миллионов людей Союза ССР. Алексей Максимович разделяет гражданскую позицию Алексея Толстого, порвавшего с эмигрантским радикально-непримиримым болотом антисоветчины и триумфально вернувшегося в Москву.
Сам Маяковский, которому еще в дореволюционные годы Горький, прочитав поэму «Облако в штанах», сказал: «Володя, вы гений!», пишет открытое письмо, где зовет великого писателя современности домой, туда, где в дыме новых строек вырастает могучая держава рабочих и крестьян. И Горький, позабыв обиды, отбросив былую интеллигентскую мечтательность, приезжает в СССР.

Он потрясен масштабом перемен. За то время, пока он гулял по берегам Адриатики, в стране выросло новое поколение. Поколение, не несущее на себе обрывков оков старого режима. Новая писательская среда, новая театральная культура. Его старинный приятель, основатель МХАТа Константин Станиславский верой и правдой служит делу становления советской культуры. Горький востребован и нужен. Его гениальное перо публициста во многом способствовало росту общественного энтузиазма, трудовым подвигам на великих стройках первых пятилеток.

Встречи писателя с комсомольцами, рабочими волжских заводов, в том числе Сталинградского тракторного, — это уроки патриотизма и мудрости. Можно смело сказать, что Алексей Максимович был вдохновителем индустриального рывка, который позволил СССР выдержать удар гитлеровской военной машины, и не просто выдержать, а разгромить ее, подарив человечеству утро надежды без крематориев и газовых камер.

В разгар горбачевщины, в тот самый послеперестроечный период, когда разрушались основы и рвались связи, жизнь и творчество Горького подвергли изощренной пытке, подробнейшей либерально-демократической ревизии.

Особо тщательно копались в бельевой корзине писателя. Обвиняли его в половом распутстве, в попрании норм морали, в бытовом алкоголизме и слабоумии. Обвиняли в пресмыкательстве перед Сталиным. Чего только не придумывали. Появилась даже некая конспирологическая версия гибели писателя…

Но вот минула мутная жижа, а Горький актуален, Горького ставят на театральных подмостках и экранизируют. Его цитируют, а в его очерках черпают факты, объясняющие рост революционных настроений в 1917 году.

Но злопыхатели — литературные мерзавцы — неугомонны. Все это мерзкое варево «О Горьком и его личной жизни» порой вплывает мутным пузырем и сегодня.

Тем не менее отменить и обесценить Горького не удалось. Слишком мелки те, кто покусывал и покусывает гиганта русской литературы. Вклад Горького в мировую культуру неоспорим. Вклад великого гуманиста, человеколюбца.

Нам же, последователям марксизма-ленинизма, Горький ценен своим наследием. И ценен он прежде всего тем, что именно Горький первым среди писателей своего времени увидел приближающийся девятый вал Великой русской революции.

А увидел, безусловно, потому, что Алексей Максимович был не кем иным, как ее истинным, народным Буревестником.