«Божья гора»/«БЕССАРАБЕЦЪ...»

По небу уныло текли с Востока на Запад свинцаво-серые тучи. Мрачный, прокопченный, в изодранной венгерке, Котовский с им­ провизированной смотровой площадки в бинокль осматривал окрест­ ности Божьей горы. Сюда, на этот торчащий неподалеку от Кременца, поросший деревами и кустарниками бугор отступающую бригаду за­ гнал втрое превосходящий противник - отборный уланский корпус генерала Краевского.

- В этих краях по осени растительность рыжевато-бурая, как цвет местной самогонки, - заметил Григорий Иванович, - От, мама драку­ луй! (чертова мама [молд])

Котовский взял начальника штаба за плечо:

- Ты подумай только. Ведь уже немного осталось. Вот-вот, и вошли бы во Львов. Так нет. Этот гвардейчик Тухачевский просрал дело под Варшавой.Не верь после этого слухам, что не просто так он в семнадца­ том году у немца из плена ушел. Точно агент Антанты! Ох, худо дело!

- Дело дрянь!

Начштаба,  бывший деникинекий подполковник из корпуса генера­ ла Барбовича (см. прим.) , лихой рубака, едва держался на ногах от пе­ реутомления, но доложил четко:

- Патроны на исходе, гранат, правда, достаточно. Взяли по пути цейхrауз уланский. Полезут на гору - отобьемся... Дезинфекторов нет. Связи с командованием фронта нет.

Котовский вздохнул:

- Знаю, Владимир Никандрыч, знаю. Вместо дезинфекторов при­ менять самогон. А вот полезут, не полезут, я тебе так скажу: они су­нутся - мы им врежем. Они внизу окопаются и будут ждать, пока их тяжелая артиллерия разделается с Тухачевским, а потом к нам... Вот же западня!

- Как у Спартака под Бриндизи! - подметил начштаба. - Ни вперед, ни назад.

- Хм! - повеселел вдруг Котовский. - Вот за что я тебя уважаю,Ни­ кандрыч,так за то,что ты «Тарзана» читал и про Спартака знаешь.

- Раненых отнесите в пещеры, - посуровел он снова, - а то налетят французики на аэропланах. Станут бомбы метать.

- Уже отнесли, - доложил начштаба

- Добре! И вот что, Владимир Никандрыч,как стемнеет, весь личный состав,могущий держать оружие,включая санитаров и обозных, собрать у родника. Эскадронного Нягу сейчас ко мне. Я, кажется, знаю,кто нам поможет! - Котовский снова посмотрел в бинокль - От подножья горы до передовых постов уланишек будет версты полторы. Значит, если тихо к ним подобраться, то еще минут двадцать понадо­ бится,чтобы наше лихое воинство, прибрав с собой раненых,прошло это расстояние. И затем, одним броском обрушиться на перекрываю­ щую путь на восток бригаду улан и дальше темп, темп... Рискнем!

Начштаба, прошедший две больших войны, японскую и герман­ скую,без надежд выжить на третьей, гражданской, удивленно посмо­трел на Котовского. С той поры, как в 1919 году под Одессой он попал в плен и принял ультимативное предложение Котовского служить в этой странной красной бригаде, не раз этот дикой отваги и энергии командир удивлял бывшего деникинекого штабиста.

- Если не секрет,сообщите, кто же это? - поинтересовался начшта­ба с чисто мальчишеским любопытством, свойственным только очень искренним людям.

- Кто,кто, - хохотнул Котовский. - Спартак. Сам же напомнил.

Несколько сотен оборванных, черных от пыли и порохового дыма людей собрались на полянке у родника на восточном, густо поросшем акциями склоне горы.

- Братья! Я вел вас от победы к победе! Но черт его знает, как по­лучилось, я же завел вас и в эту ловушку. Братья! Вождь восставших рабов Рима Спартак в безнадежный час сказал своим гладиаторам: «Не лучше ли умереть сражаясь, чем жить, униженно преклонив коле­ ни?!» Эта надменная сволочь, которую мы гнали почти до Львова, предлагает нам сдаться в плен...

И я знаю, что вы, братья мои, не примете этого предложения и предпочтете умереть, сражаясь. Я буду с вами в первых рядах...

- П-простите меня, может быть тут моя ошибка, что завел я вас в этот капкан! Но теперь все равно ничего не поделаешь. Помощи ждать неоткуда. Давайте, или умрем, как настоящие солдаты революции, или прорвемся на родину! - Котовский замолчал, всматриваясь в угрюмые лица бойцов. - И вот что, - вдруг строго рявкнул он. - По­хоже, вы забыли, кто вы.

Эскадронные зашипели на людей и сбили собравшихся в какое-то подобие строя.

- Мы - бойцы революции! Это говорю вам я, ваш вождь и коман­ дир. Прошедший каторгу и смертный приговор. Всем до начала атаки привести себя в порядок! Чтоб как на парад. Ордена, у кого есть, на­деть!

Ночью, обмотав копыта немногих выживших лошадей тряпьем, погрузив раненых на тачанки, остатки некогда блестящей бригады стали спускаться с восточного склона Божьей горы. За полчаса до вы­ ступления спешенный эскадрон бешеного бессарабца Штефана Няги по-пластунски вызмеился к передовым польским постам. Едва лишь голова колонны миновала последние посеченные шрапнелью дерева на склоне, бессарабцы в ножи взяли польские посты. Будто восстав­ шие из праха тени павших при великом паходе к «Последнему морю» смуглолицых воинов хана Батыя с воем и улюлюканьем евалились они в траншеи первой линии, в десять минут уничтожив дежурные пуле­ метные расчеты, развернули французские «Льюисы» и открыли не­ прерывный огонь по позициям двух бригад Краевского. Вскоре пуле­ меты от такой варварской стрельбы заклинило, но дело было сделано. В расположении уланских полков поднялся переполох. Какой-то рети­вый артиллерист открыл спорадический огонь из трех орудий своей батареи по верхушке уже оставленной котовцами горы. Гул орудий и свист снарядов не добавил порядка в польских эскадронах, опешив­ ших от столь дерзкой выходки, казалось бы, безнадежно обескровлен­ ной бригады.

- Мать вашу! Черт бы вас побрал! - по-русски матерился генерал Краевский, которому услужливый адъютант помогал напялить фор­менный мундир. - Может мне кто-нибудь объяснить, что происходит?

- Может, это Тухачевский направил резерв на выручку? - предпо­ложил начальник связи корпуса, примчавшийся к штабному шатру.

- Какой,к дьяволу, Тухачевский? - заорал генерал. - Вы что, спятили? Тухачевский в ста километрах к востоку от Бреста зализывает раны. Немедленно встречной атакой остановить эту красную сволочь! Остановить, однако, не удалось, бригада вырвалась из окружения.

Контуженного Котовского вывезли с поля боя прямо в лазарет.

АРХИВ 5: Отчет ко мандира отдельной кабригады Котовского о разгроме банды Матюхина (авторский текст Г. Котовского)

Это было в июле  1921 года, когда моя бригада численностью око­ ло 500 сабель находилась в Тамбовекой губернии и боролась с бан­ дитской шайкой Антонова.

Но среди этих незначительных бандитских групп была и крупная банда, 4-я группа, состоявшая из 14-го и 1 6-го бандитских кавале­ рийских полков. Командовал этой группой Иван Матюхин.

Уничтожение этой крупной банды и являлось последней боевой задачей моей бригады в Тамбовекой губернии.

Вот как она была решена.

В начале июля я был  срочно вьiзван  в  штаб  командующего арми­ ей Тухачевского.  В это время туда же был привезен из Москвы быв­ ший начальник штаба антоновских войск Эктов. Он  был  захвачен  в плен и содержался в Москве в ВЧК. В штаб армии его привезли для использования  в  деле  борьбы  и  уничтожения  антоновщины.  Вместе с чекистами мы разработали план захвата и уничтожения банды при помощи ее бывшего  начальника.  Осуществление  этого  плана  я  на­ чал немедленно. Ночью 12 июля под охраной одного моего полуэ­ скадрона бывший начальник штаба антоновских войск Эктов был перевезен в полевой штаб моей бригады.

В ночь на 19 июля я  взял эскадрон своей бригады, приказал части его переодеться в крестьянское платье и вместе с Эктовым выехал в одно из сел у большого и частого леса, в котором скрывалась 4-я бан­ дитская группа в 450 сабель.

В село мы прибыли на рассвете и объявили себя казаками из "кубанско-донской повстанческой армии". Мы говорили, что про­ рвались из Кубани и Дона под командой войскового старшины Фро­ лова и явились в Тамбовекую губернию для соединения  с  повстан­ цами Антонова.

Днем нами была установлена связь с бандитами из 4-й группы Ма­ тюхина. Кулацкое село было целиком заражено антоновщиной и, по­ верив нам, оказывало нам энергичное содействие. Связь установили через бандитскую "милицию", начальником которой в этом районе являлся брат командира 4-й бандитской группы Василий Матюхин.

С ним у меня встреча состоялась ночью, в лесу.

На полянку к дому лесника из леса выехало около восьмидесяти бандитских "милиционеров". У дома стоял мой эскадрон. Вместе с бывшим начальником штаба Эктовым я подошел к начальнику бан­ дитской "милиции" Василию Матюхину и  представился  как  коман­ дир  "кубанско-донского  повстанческого  отряда"   войсковой  старши­ на Фролов.

Эктов, которому было предложено подтверждать все наши заяв­ ления, сказал,  что  я  действительно  войсковой  старшина  Фролов  и что мы действительно казаки из "кубанскодонской повстанческой армии".

Начальнику "милиции" Василию Матюхину я  передал  письмо для его брата Матюхина. В этом письме я просил о встрече с ним и пред­ лагал  соединиться  для  совместной  борьбы  против  Советской  вла­ сти. Под конец нашей встречи мы пожали друг другу руки и мирно разъехались, сговорившись  встретиться  20  июля,  на  рассвете,  в одном из близких к лесу сел.

В это село для соединения с моей бригадой 14-й и  16-й бандит­ ские кавалерийские полки должны были явиться под  командой  са­ мого Ивана Матюхина вместе с командованием и "политотделом".

На рассвете, обходя расположение наших пехотных частей, мы вернулись к своей бригаде. Ввиду того, что пекоторая часть желез­ нодорожных служащих, в особенности телеграфа и телефона, сочувствовала Антонову, было решено вести операцию в строгой тайне и никому никаких сводок и донесений не высылать.  О  моем  плане, кроме  командующего  армией  Тухачевского  и особо уполномоченно­ го ВЧК, никто не знал. Мы вели себя осторожно и осмотрительно. О движении нашей бригады не знали и наши пехотные части.

Днем мной был созван командный и политический состав всей бригады, было  приказано уничтожить  все  значки  и спрятать  знамена, 1-му полку нашить красные лампасы, а 2-й полк одеть в бараньи шап­ ки и папахи. О присутствии среди нас пленного начальника штаба ан­ тоновских войск Эктова никто не знал. Он спокойно расхаживал по расположению полков, на поясе у него висел незаряженный наган. Около него, не отходя ни на шаг, всегда находилось пять чекистов.

Ночью 19 июля моя бригада в полном составе без артиллерии, но с пулеметами выступила из своего расположения. За селом она была построена, и я сообщил о том, что с этого момента она, бригада Ко­ товского, становится "кубанско-донским повстанческим отрядом", который прорвался в Тамбовекую губернию для соединения  с  бан­ дами Антонова.

В  своей речи я  дал указание,  как надо вести  себя бойцам  бригады в том селе, в котором должна была произойти наша встреча.

На рассвете, 20 июля, мы прибыли в село, находившееся u пяти верстах от  того  леса,  в  котором  скрывалась  банда  Ивана  Матюхина. В  селе на явочной  квартире  бандитов  нам удалось установить,  что часа за два до нашего прибытия в селе находился сам командир 4-й

бандитской  группы Иван Матюхин, который оставил мне письмо.

Мы старались скорей получить это письмо, но оказалось, что оно находилось у четырех  отборных бандитов,  которые  не  доверяли  нам и скрывались в глубокой лощине  за  селом.  Пришлось затратить  це­ лый день на переговоры через  особых посланцев,  чтобы убедить их, что мы свои.

К 5 часам вечера бандиты согласились встретиться,  но  потребо­ вали, чтобы я, войсковой старшина Фролов, выехал к ним только с бывшим начальником штаба антоновских войск Эктовым, и преду­ преждали,  что, если нас явится  больше,  они  письма не дадут и уйдут от нас в лес.

Эктов был  освобожден  из-под  охраны чекистов  и посажен  на са­

мую скверную в бригаде лошадь. Выехав с ним в поле, я сказал ему, что всякая попытка к бегству или разоблачение меня грозит ему не­ медленным расстрелом.

Верстах в двух-трех от села к нам подъехали четыре здоровенных, вооруженных до зубов бандита. Как потом выяснилось, это были командиры бандитских дивизионов.

Пожимая нам руки, они вручили нам письмо своего  командира Ивана Матюхина и поехали вместе с нами в село, в котором разме­ стилась моя бригада.

Въехали  в село,  вошли  в явочный  бандитский дом богатого кула­ ка, имевшего две паровые мельницы. Я распечатал письмо. Из него выяснилось, что Иван Матюхин приглашает нас пожаловать для соединения в лес, считая для себя небезопасным вылезать из него.

Исходя из того, что каждая лесная тропинка известна бандитам, я понял, что матюхинекая банда, в случае нашей атаки на нее, уйдет от нас, и боевая задача нашей бригадой не будет выполнена. Поэтому я решил обратиться к Ивану Матюхину с новым письмом.  В  этом  пись­ ме я писал, что его боязнь  выйти  из  леса я  считаю  трусостью  и  что мне со своим отрядом, имеющим пулеметы на тачанках и  большой обоз, трудно будет двигаться лесом. Я настаивал на прибытии Матю­ хина со своей группой этой же ночью в село, откуда мы и начнем со­ вместные действия против красных частей. Письмо это было подпи­ сано мною и Эктовым и отослано Матюхину с комиссаром одного из наших полков Захаровым,  командиром  взвода  Симоновым  и  одним из четырех бандитов, передавших мне письмо от Матюхина.

Когда наши посланцы отправились, оставшиеся три бандита за­ хотели ознакомиться с состоянием нашей кавбригады. В этом им нельзя было отказать, и мы пошли к бойцам. От осмотра бандиты пришли в удивление и восторг. Они возбужденно и с пекоторой за­ вистью говорили, что все наши бойцы по своей выправке, молодце­ ватости и геройскому виду больше похожи на офицеров,  чем на сол­ дат. После этого осмотра мы вернулись в штаб моей кавбригады. На столе за это время появился самогон, жареные куры и баранина. У бандитов от самогона развязались языки, и они  стали  хвастаться тем, как расправляются антоновцы с красными. Захлебываясь от пьяного восторга и наслаждения, они говорили, что пленных крас­ ноармейцев, которые попадаются им, они не рубят и не расстрели­ вают, а выкручивают им головы. Они хналились тем, что их командир Иван Матюхин славится своей свирепостью, что  у них  нет  по­ щады и что каждого  красноармейца  ждет  мучительная  смерть.  В своей пьяной беседе они стали называть нам  свои  явки,  места,  от­ куда получают оружие, подковы и все, что необходимо для воору­ женной борьбы. Мы  сидели,  разговаривали  и  все  наматывали  себе на ус. Вместе с нами был и Эктов, он, бедный, больше молчал. Не раз бывшие с нами мои командиры брались за шашку; чтобы отрубить бандитские головы,  но  железная  дисциплина,  сознание  предстоя­ щей работы и необходимость решения нашей боевой задачи сдер­ живали их, отдаляли от бандитов справедливую кару.

Уже 12 часов ночи, а наши посланцы еще не вернулись из своей опасной поездки. Беспокоюсь и за выдержку  своих  бойцов.  Нужно быть очень осторожным и выдержанным, чтобы каким-нибудь слу­ чайным словом не выдать себя. Но все бойцы, как один, держат себя в руках. Нет слова "товарищ", есть слово "станичник", нет ни одного движения и взгляда,  в котором можно было бы не только  разобла­ чить, но даже заподозрить красного бойца.

В три часа ночи наши посланцы вернулись с ответом Ивана Ма­ тюхина. В нем сообщалось, что 14-й и 16-й полки во главе с командо­ ванием и "политотделом" под   командой   самого   Ивана   Матюхина стоят от села в двух верстах и что Матюхин, желая убедиться в нас, требует, чтобы я явился к нему для личных переговоров только с Эк­ товым.

Стоило Эктову  или  открыто  заявить,  что  я  Котовский,  или  сде­ лать даже  одно только  предупреждающее об  опасности  движение,  и я мог быть схвачен и убит, но выхода не  было,  начатое  дело  надо было доводить до конца, хотя бы И ценой своей жизни.

Я оседлал своего испытанного Орлика и поехал к Ивану Матюхину с Эктовым и двумя товарищами, отвозившими мое второе письмо.

Выехав из села, я сказал Эктову,  что  я  трезво учитываю  положе­ ние, вероятным выходом из которого считаю смерть, отдаю отчет в своих действиях и на безумный шаг иду сознательно. Вместе с тем я заявил ему, что при первой же попытке предательства он будет мною немедленно убит. Дальше я ему сказал, что в тот момент, когда мы будем подъезжать к бандитам, он  не должен  отрываться  от меня  ни на одну секунду и я должен чувствовать его стремя своим, иначе его ждет немедленная смерть.

 .. Из темноты выскочила группа всадников, около 50 человек, они окружили нас и стали радостно пожимать руку Эктову. Едем дальше вместе. Впереди видим большую группу всадников, вытянутую ко­ лонной по шесть.

Подъезжаем к небольшой кучке командного и "политического" состава, впереди здоровый, рослый мужчина  с  зверообразным  ли­ цом и свирепыми глазами. Около него человек тринадцать - пятнад­ цать, командиры и "комиссары" группы.

Почин разговора и действий беру себе. Подъезжаю к Ивану Ма­ тюхину, крепко  жму ему руку и  начинаю упрекать  в том,  что он  теря­ ет дорогое время на пустые разговоры, вместо того чтобы бороться против красных частей.

Резко поворачиваю лошадь и приглашаю следовать за собой. Раз­ дается команда: "Справа по три, шагом марш!" - и банда трогается.

Едем, слева от меня едет командир 4-й группы Иван  Матюхин, справа Эктов, сзади весь командный и "политический" состав анто­ новекой банды. Окидываю быстрым взглядом Эктова и вижу выра­ жение мучительной внутренней борьбы. Бросаю на него короткий угрожающий взгляд и сильно нажимаю  на  его  ногу -  этим  напоми­ наю о своем обещании убить его при  первой  попытке предательства. На боку у меня  висит  маузер,  застегнутый  наглухо,  в  правом  карма­ не наган, на взводе которого лежит мой палец. Нервное напряжение огромно, но силой воли держу себя в руках и веду спокойный серьез­ ный разговор. Раздается окрик одной из наших застав:  "Стой!  Кто едет?" Отвечаем: "Киев". Начальник заставы спрашивает отзыв. От­ вечаем: "Корсунь".

Втягиваемся в  село.  Иван  Матюхин  спрашивает,  как  организова­ но охранение, останутся ли за селом заставы.

Вместо ответа  говорю,  что  об этом  лучше  всего  спросить  одного из тех бойцов, которые привезли от него письмо и видели наши охранения. Боец оказался рядом и отвечает, что к нам и муха не про­ летит, а не то что пролезут красные. Матюхин  успокаивается;  отда­ ется распоряжение об отводе  бандитов  по  квартирам.  Квартирьеры это делают очень любезно. Когда бандиты были расставлены по до­ мам, мы,  командный  и  "политический"  состав  Ивана Матюхина едем в другую сторону села, где я разместил свой штаб.

Около моего штаба стоит полуэскадрон одного  из  наших полков. мы подъезжаем и спешиваемся, бандитов 11 радостно11     приветствуют наши бойцы.

Командный и  "политический"  состав банды с Матюхиным  во  гла­ ве входит вместе со мной в  штаб.  Хозяин  дома  радостно  приветству­ ет их, и стол заставляется богатым угощением. Появляется и обо­ жаемый бандитами самогон.

После обильной закуски открываем совещание, на обсуждение которого ставим вопрос борьбы с Советской властью. Совещание открываю вступительной речью я,  после  даю  слово  одному  из  на­ ших комиссаров - Борисову, который зачитывает выдуманную и на­ писанную нами резолюцию никогда не бывшего "всероссийского совещания повстанческих отрядов и организаций". Трескучая резо­ люция - красивый набор слов. Борисов,  представленный  мною  чле­ ном партии левых эсеров, немного волнуется.

Беру слово опять себе и на основании резолюции говорю о необ­ ходимости отказа от открытой вооруженной борьбы с Советской властью и перехода в подполье. Матюхин высказывается против и ближайшей своей задачей ставит свержение Советской власти в Тамбовекой губернии.

В дальнейшем разговоре я стараюсь получить сведения о месте нахождения контуженного во время одного из боев Антонова, но об этом никто из бандитов не знает.  Иван  Матюхин  з аявляет,  что  те­ перь он станет во  главе движения  против  Советской  власти,  так как его хорошо знает  и за ним пойдет вся Тамбовекал  губерния.  Он  сту­ чит кулаком по столу, злобно рычит о том, что  уничтожит  "комму­ нию". Его командиры  и  "политический"  состав  ведут себя сдержан­ но, но все время приглядываются ко мне и  приелушиваются  к каж­ дому моему слову.

Начинает  светать,  и  я  начинаю  подводить  игру к ее  неизбежному и необходимому концу. Говорит Гарри, вышедший со мной из Бес­ сарабии. Он хороший оратор, по внешности типичный махновец.  В ярких  красках  он  описывает  геройские  подвиги  махновцев.   Банди­ ты слушают с  затаенным  дыханием  и  горящими  кровью  глазами. Иван  Матюхин  кричит, что сегодня  же он  начнет  наступление  про­ тив красных и через короткое время  создаст  новую  армию  в  10 ты­ сяч человек.

41

После его слов я поднимаюсь из-за стола, вынимаю  из  кармана наган и стучу им о стол.  Вместе со мною поднимаются наши коман­ диры и комиссары, поднимаются и бандиты.

Наступает последний момент нашего совещания, за которым на бандитов должен немедленно обрушиться справедливый гнев. Руко­ ятки револьверов и сабель судорожно сжимаются пальцами.

В это время я крикнул: "Долой комедию! Расстрелять эту сво­ лочь!" И в тот же момент направил дуло своего нагана в Ивана Ма­ тюхина. У всех бандитов страшный перелом, переход от радости к безумному ужасу, особенно  охватывает  он  Матюхина,  человека­ зверя, выкручивавшего красноармейцам головы. В ужасе он заки­ дывает назад голову и закрывает ее обеими руками. Я  хочу убить его, но новый наган дает подряд три  осечки.  В это  время раздается залп со стороны моих командиров, и несколько убитых бандитов па­ дают на пол. Я бросаю свой наган, отскакиваю к стене и начинаю отстегивать свой маузер.

Из-под стола, где успел спрятаться один из бандитских "комисса­ ров", раздается выстрел, и пуля раздробляет мне правую руку у пле­ ча. Несмотря на боль, все же не теряю почина действий, и через не­ сколько секунд, все бандиты расстреляны. Выбегаем на двор, захва­ тываем бандитскую охрану.

Пока мы "совещались", оба наши полка и пулеметная  команда успели окружить село, и через какой-нибудь час после ожесточенной пулеметной и винтовочной стрельбы банда была уничтожена.

Боевая задача нашей бригады в Тамбовекой губернии была раз­ решена; самая крупная и отборная банда была ликвидирована. Не­ большие бандитские шайки охватил ужас, и они едавались нам на милость, являясь с лошадьми и оружием.

Вскоре после тамбовекой операции моя кавбригада была снова переброшена на Украину.

(продолжение следует...)