Михаил Лупашко: Республика Молдова - правый поворот очевиден и опасен

Уже сейчас, после сокрушительного поражения «государственника молдовениста» Игоря Додона, набравшего чуть больше 43% голосов и победы объединенных правых, ратующих за вхождение в Евросоюз (через ликвидацию государственности РМ и в слияние с Румынией) в лице Майи Санду, с результатом более 57% голосов избирателей (без каких-либо «розовых очков» и иллюзий) можно сказать, что в политической жизни страны наметился «правый поворот».

Это не случайное явление и обусловлено оно, как историческими объективными, так и сиюминутными субъективными факторами.

Так уж сложилось по прихоти «неласковой тетушки Истории», что, начиная с «века просвещения» и далее сменившей его эпохи революционного народничества, обусловившего создание в Европе буржуазно-демократических национальных государств, политическое самосознание активных слоев общества по обе стороны реки Прут (которая, опять же – волей, привычно рубящей «по живому» Истории, с 1812 года является границей между собственно Румынией и нынешней территорией Республики Молдова) развивалось в абсолютно противоположных направлениях.

На территории Бессарабской губернии, входившей в состав Российской Империи, развивалось революционное антимонархическое направление, как часть общероссийского движения, исповедующего уничтожение монархии. На другом берегу Прута - в королевстве Румыния, напротив, укрепилась буржуазно-националистическая концепция с атавизмами монархизма и крайне правых политических течений. Такое положение дел обусловило противостояние непримиримых политических групп, каждая из которых добивалась реализации своих целей и задач любыми возможными средствами.

С 1918 по 1940-й годы, когда территория между Прутом и Днестром была аннексирована румынскими войсками и включена в состав Королевства Румыния, здесь с разными фазами активности непрерывно шла острая борьба между военной администрацией и местным анти-монархическим, анти-бухарестским подпольем, а также иными формированиями бессарабских коммунистов, социалистов и анархистов. Причем жертвами этой борьбы стали тысячи человек с той и другой стороны! Список жертв только лишь Татарбунарского восстания исчисляется цифрой: от пяти до семи тысяч погибших в боях с королевской армией и, расстрелянными, без суда и следствия «подозреваемыми в мятеже». Бессарабское подполье было важнейшим фактором сопротивления режиму военной администрации Румынии на территории между Прутом и Днестром.

Создание Молдавской ССР в 40-е годы прошлого века, «спрятало» это противостояние, но решило проблемы. Режим Чаушеску в соседней Румынии на протяжении всего существования диктатуры вел подрывную работу против «государственности молдаван», «научно обосновывая» существование лишь «панрумынской нации» и «исторически» сложившейся «Великой Румынии», призванной вернуть, «утраченные территории».

С крушением режима Чаушеску, полное уничтожение его «наследия» отнюдь не коснулось идеологии «панрумынизма». Даже более того, правящие круги Румынии с конца 80-х прошлого века и по сей день ведут целенаправленную работу по «ликвидации государственного проекта Республика Молдова».

Эта идея, к сожалению, нашла активных сторонников и в самой Республике, объявившей суверенитет в 1989 году на волне «горбачевской перестройки», спровоцировавшей распад СССР. Радикальные ветры на площадях Кишинева в ту пору вызвали к жизни тенденции противоположного толка, в левобережной части бывшей МССР.

Апеллируя к историческому факту создания собственно «Республики приднестровских молдаван» в 1924 году, при участии двух самых знаменитых представителей этого народа в элите Советского периода нашей общей истории: Григория Котовского и Михаила Фрунзе, элита левого берега Днестра, заявила о «праве выбора на создание своей Приднестровской Молдавской Республики».

Противостояние Кишинева и Тирасполя вылилось в 1992 году в кровопролитный конфликт, который удалось погасить при непосредственном участии политиков и военных Российской Федерации. С той поры правый и левый берега Днестра бывшей МССР существуют в режиме «признанной Республики Молдова» и «непризнанной Приднестровской Молдавской республики».

Миротворческую миссию в «30-километровой зоне безопасности» осуществляет Российский миротворческий контингент, который, кроме того охраняет огромные склады вооружений и боеприпасов, оставшиеся с советских времен, неподалеку от села Колбасна в Рыбницком районе.

Столь подробный исторический экскурс необходим для глубокого понимания сути происходящих сегодня на берегах Днестра и Прута процессов. Немаловажен для внтури-политической жизни Республики Молдова и фактор Гагаузской автономии, территориального образования, где компактно проживает тюркский народ – гагаузы, исповедующий Православие. Общественность и политики автономии не раз заявляли, что в случае ликвидации государственности Республики Молдова они прибегнут к реализации права на самоопределение, поскольку перспектива слияния с Румынией никоим образом гагаузами не поддерживается.

Итак, в «сухом остатке», по итогам президентских выборов в Республике Молдова 15 ноября 2020 года произошло следующее:

Современные технологии манипуляции общественным мнением, а также организационные и финансовые ресурсы, предоставленные десятками, так называемых «Неправительственных общественных организаций» - «За демократию», «Против коррупции», «За гендерное равенство» и т.п. (под крылом фондов господина Сороса), примененные против команды кандидата Игоря Додона сработали на все «сто»…

Случались и раньше, критичные для левого электората выборные коллизии в Республике Молдова, но такой целенаправленной атаки против команды претендента на должность Президента и избирателей, выступающих за сохранение государственного проекта «Республика Молдова» еще не было.

К сожалению, штаб кандидата Игоря Додона не смог вовремя увидеть все риски методического применения со стороны конкурента изощренных предвыборных технологий. Штаб кандидата Додона, вел свою предвыборную компанию «по старинке», уповая на то, что левый электорат в Республике Молдова традиционно силен и самоорганизован, что гарантирует, как минимум 49-50% голосов избирателей. Да, этот сегмент общества, в том числе и русскоязычные граждане страны, отдали свои голоса «за Додона», но при этом совершенно небывалым ранее фактом стало массовое голосование молдавской диаспоры в странах Евросоюза, США, Канаде, Великобритании и Австралии. Порядка 270 тысяч голосов «пришли» с этой стороны в пользу Майи Санду. Они то и обеспечили столь весомую победу правого кандидата, что произошло впервые за все 30 лет существования Республики Молдова.

В общем контексте политического противостояния России и «коллективного Запада» на пост-советском пространстве победа объединенных правых их лидера Майи Санду в Республике Молдова означает начало резкого поворота «На Запад» (в сторону Румынии) и жесткое «выдавливание» России из политической, экономической и культурной жизни Республики Молдова.

Пространные заявления Санду «о диалоге, о власти для всех граждан страны, о выстраивании «правильной политики в отношении Кремля», не должны ни кого вводить в заблуждение.

В том случае, если правым, все же, удастся спровоцировать внеочередные парламентские выборы, то на эйфории нынешней победы, применив еще раз все имеющиеся у них средства и технологии, они вполне могут взять большинство в Парламенте. А тогда следует ожидать стремительного и жесткого отката Кишинева к радикальной риторике в отношении нахождения Российского миротворческого контингента в левобережье Днестра и принятия ряда законов «облегчающих» процесс «поглощения Румынией» части территории страны.

Части, именно потому, что ни гагаузы, ни приднестровцы на такой сценарий не согласятся. Как поведет себя в таком случае Российская Федерация? Что останется от нынешней территории Республики Молдова, если Кремль реализует некий сценарий «признания Тирасполя и Комрата»? Десяток районов вокруг столицы Кишинева? Самые нелепые и абсурдные вчера еще сценарии, сегодня, после победы «правого», выращенного с младых ногтей в фондах Соросов и кабинетах Международного валютного фонда кандидата, могут стать реальностью.

Очевидно, что стратегия «коллективного Запада» по дезинтеграции постсоветского пространства и лишения России какого либо влияния на этом пространстве приносит свои плоды. Они, очевидно, уже горчат, и в самом скором времени Республике Молдова не сулят ничего, кроме, окончательной утраты российских рынков для своей сельхозпродукции. А с учетом того, что аграрный сектор – единственно держащий на плаву население сел и районных центров страны, перспектива разорения и обезлюдения территорий вне столицы становится вполне реальной. Политически же, можно сказать следующее, молдавская диаспора, которой, очень «умело и очень мощно промыли и вправили» в нужном направлении мозги, проголосовала за перспективу уничтожения своей страны. Парадоксально, но факт.

Как было указано выше, к тому имелись и определенные исторические причины, но они так бы и остались эмоциональной стороной идеологии «панрумынизма», если бы не были поддержаны миллионными вливаниями в организации агентов влияния и усилены технологиями информационного и нейро-лингвистического программирования. Очевидно, сказались и промахи команды кандидата Игоря Додона не сумевшей создать яркого и убедительного посыла электорату страны.

Впрочем, похоже, Российская Федерация, еще не сказала своего окончательного и веского слова по поводу происходящих в Белоруссии, в Киргизии, теперь вот в Молдове событий.

Но то, каким может быть этот ответ, вполне показывают события в Нагорном Карабахе…

Вопрос в том, будет этот ответ «Карабахским» или другим и не станет ли он частью формальных реплик международного сообщества на похоронах государственности Республики Молдова?